Смерть молчит [Смерть молчит. Другая жена. Коммерческий рейс в Каракас] - Мишель Лебрюн

Диана Грейсон нетерпеливо кашлянула.

— Ни малейшего, — подтвердила она. — Это была афера Арнольда, а не моя.

— Вы знали, что он достал деньги. Вы знали, что он собирался рассчитаться со своими долгами, чтобы иметь возможность вернуться в Штаты.

— Теперь — да, — неохотно подтвердила она.

— Но вы сами возвращаться не собирались.

— Зато теперь я это сделаю, — она не желала с ним спорить. — Я продам этот дом, оба автомобиля и мебель. Я вернусь в Штаты, как только смогу, и Дадли поедет со мной.

Улыбка озарила ее лицо при взгляде на Фиска.

Джеф не удивился. Диана Грейсон дважды была замужем, и оба раза не нашла в браке счастья. Из-за безразличия Арнольда она обратила внимание на Дадли Фиска и открыла в том несомненную влюбленность и преданность, которых до того никогда не знала.

Как давно они сблизились, было неважно. Но теперь, когда не было больше нужды таиться и ничто не стояло на их пути, Фиск как будто преобразился. С каждым часом росла его уверенность в себе, и теперь он твердо решил защищать свое счастье и счастье этой женщины.

Фиск имел мотив для убийства, если даже иметь в виду только сто двадцать тысяч долларов. Деньги могли подтолкнуть обоих к действию, так как составляли половину состояния Грейсона. Накануне оба были в отеле «Тукан». По свидетельству Кордовеса, Диана Грейсон оставалась в машине — но ведь Дадли Фиск вошел внутрь!

Итак, почему бы не он? У него был мотив, у него была возможность и алиби, которое обеспечила бы ему женщина. Кроме того, Диана Грейсон со странным высокомерием и самодовольством отреагировала на слова Джефа о пропаже ста двадцати тысяч долларов.

Джеф понимал, что не имеет смысла высказывать вслух эти мысли и подозрения. Они могут быть спорными. А доказательств у него нет.

Он встал, подал руку Диане Грейсон и поблагодарил за выпивку. Потом обратился к Фиску.

— Если вы все еще хотите вызвать полицию, — заметил он, — можете спокойно это сделать.

— Я сомневаюсь, что он этого хочет, — ответила Диана Грейсон. — Я вам уже говорила, что никто из нас не испытывает по отношению к вам чувства мести. Доброй ночи, мистер Лейн.

Как только Джеф открыл дверцу машины, Хулио Кордовес тотчас же завел мотор и рванул с места. Джеф немедленно стал пересказывать разговор с миссис Грейсон и Дадли Фиском, причем голос его звучал весьма уныло.

— Та-ак, — протянул маленький детектив, когда Джеф закончил. — Это обескураживает. И все-таки, хорошо, что вы там побывали. Доказательств нет, но есть мотив, о котором мы прежде не знали. Теперь хотите поговорить с Дэном Спенсером?

— Да, — ответил Джеф. — Пожалуй, вам нужно позвонить в «Бюллетень» и разузнать, когда он уходит из редакции.

Кордовес свернул к бензоколонке. Заправив бак, зашел в контору.

— Спенсер освободится около полуночи, — сообщил он, вернувшись. — Сейчас десять минут двенадцатого.

— Тогда к редакции «Бюллетеня», — попросил Джеф.

Когда они оказались в центре города, Джеф оторвался от мрачных мыслей, закурил и уселся поудобнее.

— Я полагаю, что могу один уладить дело со Спенсером, — сказал он.

— Как хотите, — пожал плечами маленький детектив.

— Поезжайте в «Сегурналь» и послушайте разговоры. Может быть, вам удастся разузнать, что там думают о втором убийстве. Кроме того…

— Да? — спросил Кордовес, когда Джеф запнулся.

— Я буду вам весьма признателен, если вы разыщете миссис Холмс и скажете ей, что я поселился у вас. Просто на всякий случай.

— Полагаете, это разумно?

— Если считать, что ей можно доверять, — да. Если нет, тогда я бы не сидел сейчас рядом с вами.

— Это верно.

— Она знает, что я не убивал Грейсона, и думаю, охотно поможет, если сможет. Возможно, она знает что-то, неизвестное нам. Можете ей это объяснить. Я хочу сказать…

Джеф запнулся, так как сам не понимал толком, что имел в виду. Потом все же пояснил:

— Если она не знает ничего нового, ей лучше держаться от меня подальше. Не хочу, чтобы из-за меня у нее были неприятности. Если она что-то знает…

— Я понял.

Кордовес свернул в узкую крутую улицу.

— Я буду стоять на углу, — сказал он, на ходу показывая на большое здание. — Это редакция «Бюллетеня». Если вам придется ждать, не стойте подолгу на одном месте.

— Почему?

— Хотя городские полицейские не так хитры, как люди Педро Видаля, но иногда могут быть весьма наблюдательны.

— Ладно, я буду осторожен, — сказал Джеф, выходя из машины и скрываясь в тени.

Здесь было довольно тихо и безлюдно. Джеф шел мимо темных подъездов вниз по улице. Напротив редакции «Бюллетеня» он остановился, вглядываясь в темноту. Сквозь зарешеченные окна первого этажа можно было заглянуть в служебные помещения, где еще горел свет. Распахнутая дверь вела в своего рода прихожую, заваленную рулонами бумаги.

Джеф закурил и остановился на краю тротуара лицом к улице. Заслышав шум шагов, он повернул голову. Мужчина и женщина, рука об руку, миновали его, тихо беседуя. Потом опять все стихло. Тишина оказывала странное парализующее действие на чувства Джефа, и лишь когда что-то коснулось его плеча, он заметил, что не один. Но прежде чем он осознал, что произошло, донесся спокойный голос, произнесший по-испански:

— Добрый вечер, сеньор.

Джеф остолбенел, горло сдавило спазмой. «Теперь все», — подумал он, глубоко вздохнул и медленно повернул голову.

— Я у вас за спиной, Лейн. Вы должны быть внимательнее.

Джефу понадобилось время, чтобы узнать в темноте лицо, и, когда он наконец понял, кто стоит перед ним, его первой реакцией была, скорее, ярость, чем облегчение.

— Вы что, Уэбб, — воскликнул он, — решили таким образом подшутить? Вы меня до смерти перепугали. Откуда вы взялись?

— Из этих ворот. Я видел, как вы подошли, и решил посмотреть, что вам здесь надо. Вы ждете Спенсера?

— Да.

— Очень хорошо. Тогда подождем вместе. — Пригнувшись, он глянул на часы. — Вот, взгляните, — как бы между прочим он протянул Джефу сложенную газету. — У нас есть еще немного времени. Подойдите к фонарю на углу, чтобы было видно. Я для верности останусь здесь.

Джеф взял газету. Он не знал точно, чего хотел этим добиться Уэбб, но что-то в голосе того подсказывало, что это не шутка. Осмотревшись по сторонам, медленно пошел к уличному фонарю. Но уже в нескольких метрах стоял киоск, торговавший лимонадом и кока-колой. Изнутри на улицу падало достаточно света, и Джеф развернул газету на испанском, недоверчиво уставившись на первую страницу.

На него смотрело его собственное лицо, занимавшее целых два столбца. Откуда могла взяться фотография, он не знал. Испуганно огляделся, но вокруг не было ни души, и Джеф поспешил обратно в тень. Карл Уэбб все еще стоял на прежнем месте. Он забрал газету у Джефа и снова сунул ее под мышку.

— Неплохо, не правда ли? — спросил он.

— Какой текст под фотографией? — спросил Джеф.

— Мой испанский никуда не годится, но я думаю, что это объявление о вашем розыске. Его убили вы?

Это не было обвинением, Уэбб просто полюбопытствовал и принял отрицательный ответ Джефа без комментарий.

— У меня сегодня тоже было свидание с полицией, — сказал он и сообщил, как пришел в контору Грейсона и обнаружил там Карен Холмс и покойника.

— Что думает полиция?

— Этого они мне не сказали, — сухо ответил Уэбб. — Сомневаюсь, что им что-нибудь известно.

— Откуда у них моя фотография?

— Могли у них сохраниться туристские карты со времени вашего прошлого приезда или нет?

— Возможно.

— Карточка для паспорта, верно? А в иммиграционной ведомости остаются две копии. Правильно? Как видите, это совсем просто. Им не составило труда…

Джеф кивнул. Ему следовало помнить, что Кордовес говорил об умелом и быстром стиле работы «Сегурналь», и теперь доказательство этого его обескуражило. После публикации фотографии арест был только вопросом времени. О законе, предусматривавшем тридцатидневное предварительное заключение, он старался даже не думать.

— Почему же ищут именно меня? — спросил он, раздраженно и в то же время удрученно.

— Откуда мне знать? — пожал плечами Уэбб. — Почему вы все-таки скрылись?

— Потому что у меня была стычка с Грейсоном, — Джеф понимал, что все равно терять ему больше нечего и можно рассказать все. — Я получил несколько ссадин и разбитую губу. Мне никогда не поверят, что все обстояло именно так, если не добыть доказательств моей невиновности.

Он умолк и задумался, мозг его лихорадочно работал. Наконец он решил, как заинтересовать Уэбба.

— Вы еще не получили деньги, не так ли? — спросил он.

— Еще нет.

— А могли бы их получить?

— А вы как думаете?

— Грейсон вам давал какие-то обещания?